Белорусская Мишель Мутон? Почему бы и нет!

Анна участвует в ралли на Audi Quattro. Легендарная французская автогонщица Мишель Мутон четырежды побеждала на этапах чемпионата мира по ралли на таком же автомобиле. Так что у нашей героини есть к чему стремиться.

– Анна, с чего началась ваша автомобильная биография?

– Все началось у меня с самого рождения. У родителей был запорожец, и они вместе с моими бабушками и дедушками ездили в лес за грибами. Меня, еще совсем маленькую, садили за руль. Мне тогда, наверное, еще и года не было.

– У женщины о возрасте не спрашивают, поэтому задам вопрос по-другому: сколько лет вы за рулем?

– Отвечу просто: самый старый элемент в моей машине – это я. А если говорить серьезно, только водительского стажа у меня уже 25 лет. Но активным водителем стала достаточно недавно: после того как 2,5 года назад у меня появился свой автомобиль.

Красивые машины я видела с юных лет. Дело в том, что мой дядя занимался пригоном авто, и когда у всех были лады и москвичи, через его руки проходили мерседесы, вольво и линкольны – мне было на чем поездить, на что посмотреть и чем полюбоваться. С 16 лет он брал меня с собой в Европу, так что в автомобильной тематике я с ранних лет. Была влюблена в машины, как и сейчас. По сути, всю свою сознательную жизнь я шла к тому, чтобы у меня появился свой автомобиль, который я могла бы активно использовать по-своему.

– Вы активный водитель?

– Я имею в виду активное использование. Я не имею в виду гонять и лихачить. Автомобиль для меня – это средство мобильности. А по поводу манеры использования – это жить с автомобилем, быть единым целым с автомобилем, кайфовать от дороги. Я обожаю автомобили. Таких людей, как я, много. И пусть бы их было еще больше. Потому что, когда ты любишь автомобиль, ты уже не относишься к нему, как к вещи. И не важно, престижная это марка автомобиля или непрестижная. У любого авто есть своя аура, которая помогает его хозяину, становится с ним единым целым. И, наверное, автомобиль чувствует, как владелец о нем заботится, и отвечает взаимностью.

У меня старенькая Audi A4 в кузове B5, выпущенная в конце 2000 года. С точки зрения оснащения она, видимо, будет даже получше некоторых современных машин. Сегодня много автомобилей, за которыми нет должного ухода, ржавеют и приходят в негодность – от их жалкого вида прямо душа болит. Моя машина, поменяв какое-то количество владельцев, в свое время приехала из США, сменила несколько владельцев в нашей стране, пришла к тому, что завершает свою автомобильную жизнь, участвуя в ралли.

Я уделяю много внимания своему автомобилю. При ремонте, например, ставлю дорогие брендовые запчасти, которые, наверное, не каждый автовладелец поставит даже на машину поновее. Мне было бы интересно, к примеру, познакомиться с первым владельцем моего автомобиля и показать, что он сейчас из себя представляет. Думаю, он был бы удивлен, что машина в данный момент участвует в ралли.

– С чем вы больше ассоциируете свой автомобиль: это средство передвижения, домашний питомец или партнер?

– Скорее это мой друг. Моя «девочка» немножко капризная, со спортивным, но явно женским характером. Даже бывший владелец, у которого я покупала автомобиль, тоже сказал, что это леди с долей спорта.

Я всегда мечтала о своем автомобиле. В нашей семье были машины, но мне всегда хотелось иметь именно свою, чтобы была возможность сесть за руль тогда, когда это нужно именно мне.

Представляла, что, когда куплю и оформлю автомобиль в ГАИ, первую ночь, наверное, буду спать в машине. Но потом подумала, что соседи могут меня неправильно понять. Однозначно могу сказать, что появление личного автомобиля можно было сравнить с тем, что у меня выросли крылья. Сейчас я понимаю, что дорога покоряется моему рулю и моему вождению. Не только на шоссе, но и в серьезных соревнованиях.

– Получается, до этого времени ездили только на чужих машинах? Не те впечатления были?

– Какой-то период своей жизни я жила во Франции. Присматривала за детьми в семье богатых французов, которые владели несколькими замками (никогда не думала, что замки могут быть в частном владении). В пользование мне выдали черный Merсedes на автомате. Тогда я впервые села за руль такой машины с АКПП. Наверное, именно тогда ко мне пришло чувство драйва и независимости, нереальности полета. Стоит один раз испытать такие ощущения, и они не отпустят тебя всю жизнь.

Вернувшись в Беларусь, я вышла замуж. А через три года мы с семьей попали в жуткую аварию. Октябрьским вечером возвращались из гостей, а ДТП случилось по вине пьяного тракториста, который выехал на трассу, даже не включив габаритные огни. В аварии участвовали несколько автомобилей, но основной удар на себя приняли мы. Муж получил серьезные травмы, у меня была травматическая амнезия. Но самой большой трагедией стало то, что в той аварии погибла наша полугодовалая дочурка: она получила перелом основания черепа.

Почему я об этом говорю? В вождении важно не столько суметь уменьшить последствия ДТП, если ты в него попадаешь, сколько максимально постараться не попасть в такую ситуацию. И чем больше людей будут получать навыки по контраварийному вождению, тем больше они будут знать, как нужно себя вести и что предпринимать в различных экстремальных ситуациях при разных погодных условиях. ДТП лучше предупредить, чем пытаться избежать его последствий.

– Как удалось пережить такую трагедию? Что помогло выйти из кризисной ситуации?

– На самом деле, шок настолько велик, что даже плакать ты начинаешь только через месяц. Все мысли лишь о том, почему ребенка «забрали», а нас оставили. В такие моменты иногда хотелось наложить на себя руки. Это очень тяжело, но все равно ты приходишь к тому, что нужно жить дальше. Хотя в аварии я не была за рулем, но у меня некоторое время присутствовала автофобия. И чтобы выйти из нее, я ходила к психологу. Через какое-то время восстановилась, но, когда нужно было ехать с мужем в Европу за автомобилями, снова была паника, но я справилась: мне все-таки удалось вытянуть себя из этого состояния фобии. Со временем снова появилась радость вождения и мало-помалу я вернула себе ощущение «полета» за рулем, удовольствия именно от управления автомобилем.

– Что вас сподвигло прийти в ралли?

– Я об этом даже и мечтать не могла. Мой приход в ралли был подобен сказке.

Самые первые соревнования, на которые мы были заявлены с Игорем Борушко, прошли летом прошлого года в Ушачском районе. Сергей Овчинников, у которого мы занимались на курсах по контраварийному вождению, решил, что из нас получится неплохой экипаж. Игорь – пилот, я – штурман. Для нас, новичков, это был большой стресс, и первый результат в классе Р3К – это серебро. Но в ралли, как говорят, второе место – это первый проигравший. Поэтому появился азарт.

Через несколько дней после соревнований мы с Игорем договорились съездить на тренировку в Стайки, но накануне он попал в аварию: на мокрой дороге один из участников дорожного движения спровоцировал аварию, и машину Игоря (на которой несколько дней назад мы заняли второе место) вынесло на встречную полосу. В машине не было живого места.

Игорь прислал геолокацию, и я, отложив все дела, рванула на место ДТП. И первое, что я сделала, после того как разбитую машину погрузили на лафет, – это дала Игорю ключи от своей машины и сказала: «Садись за руль!» Почему? Если вдруг у парашютиста не раскрывается парашют и человек выживает, что первое делают? Сбрасывают его снова, чтобы устранить отложенный страх. Я понимала, что это такое, и поэтому настояла, чтобы Игорь вел машину после ДТП. Да, я видела, что он не полностью осознавал ситуацию – был в шоке, на адреналиновом подъеме, что ли. И хотя я его и подстраховывала, все же, может быть, это было жестко, но…

Во время соревнований есть тесная взаимосвязь и взаимное доверие между членами экипажа: никто так не доверяет друг другу, как штурман пилоту, а пилот штурману – это командный симбиоз. Ведь иногда бывает так, что на трассе впереди идущий автомобиль пылит так, что едешь просто в потемках. И тогда ориентируешься только на стенограмму и едешь вслепую. И, естественно, пилот ориентируется на штурмана, а штурман полностью доверяет свою жизнь пилоту.

В первом этапе республиканских соревнований по ралли-спринту и Р3К мы поменялись местами. Я была пилотом, а Игорь – штурманом. Почему? Он боялся ехать? Нет. Пока он чинил свою машину, мы тренировались на моей. И мою машину, конечно, он знал не так, как я сама.

– Что особенного в ралли? Почему вас так притягивает автоспорт?

– Автоспорт – это, конечно, отдельная субкультура. И я очень бы хотела, чтобы в нашей стране этот вид спорта больше популяризировался. Ведь что такое ралли? Это же не просто сел за руль, педаль в пол – и погнал. Это и риск, и тренировки, и понимание того, что чем больше ты в этой дисциплине, тем лучше у тебя результаты. И чем больше людей будет в этом спорте, тем у большего количества автомобилистов будут навыки действий в экстремальных и аварийных ситуациях и тем меньше ДТП будет на наших дорогах.

Слева направо: Брат Анны Олег Чайко, Анна Чайко, Иван Русских, Сергей Вязович, Анатолий Шимаковский.

– В каких видах спорта еще себя пробовали?

– В детстве и юности я занималась спортивной гимнастикой, но получила травму, и дорога в спорт для меня закрылась. Врачи сказали забыть не только про тренировки, а в принципе даже про физкультуру. Я могла идти и просто на месте упасть, и врачи не понимали, что со мной происходит. Со временем я восстановилась, но, понятное дело, в спортивную гимнастику уже не вернулась. А вот характер и склонности не сдаваться, быть настойчивой в достижении результата – остались.

– На ваш взгляд, отличается ли поведение за рулем мужчины и женщины?

– Водители не отличаются по половому признаку: гендер не имеет значения. Да, есть некоторые предрассудки, но лично я не сталкивалась с какими-то обидными моментами. Однажды ехала по городу в оклеенной раллийной машине, и водитель, ехавший рядом, решил «посоревноваться». И был крайне удивлен, увидев за рулем гоночного автомобиля девушку.

Многие мои подруги также водят машины, но всегда мне говорят: «Аня, девочке нужно не с гайками возиться, стоять над ней и все время что-то подкручивать, а взять нормальный автомобиль». Но в их понимании «нормальная машина» – это современная «пудреница». На мой же взгляд, машина должна быть брутальной, с хорошей управляемостью.

– Мечту об автомобиле вы реализовали. О чем еще мечтаете?

– Я бы хотела встретиться с известной французской автогонщицей Мишель Мутон, которая одержала свои главные победы на Audi Quattro – такой же машине, как у меня. Я в совершенстве знаю французский, и, думаю, нам с ней было бы о чем поговорить.

А вообще я рада, что моим примером вдохновляются другие люди. Многие пересматривают свое отношение к жизни и перестают быть фаталистами: просто видят, что нельзя никогда ныть. Они понимают, через что я прошла в жизни, какой ценой это все было и что при этом я, наоборот, не утратила энтузиазма.

– Кому посвящаете свои спортивные победы?

– Мой крестный, про которого я рассказывала и который привил мне любовь к автомобилям, умер, когда ему было 48 лет. И в душе свое первое успешное выступление я посвятила именно ему: в его честь и во славу той любви к машинам, из которой все и выросло.

В машине я всегда вожу две фотографии: своего крестного в память о том, что именно он ввел меня в мир автомобилей, и фото моей погибшей дочери – в том числе как напоминание, что я смогла перебороть свой страх. И показала это другим людям. Что бы ни случилось, жизнь не останавливается, и вы должны выстоять. Потому что раз вы уже здесь, то нужно поступками, мыслями, заботой о других и своей помощью делать мир хоть чуточку добрее и красивее.